8611
21
Два года назад на холмах округа Секотонг индонезийского острова Ломбок нашли золото. Иностранная компания местностью заинтересовалась, геологов прислала, те пробы взяли – но оказалось, что золота не так много. Для бизнеса экономически не выгодно.
Геологи дела сдали, но домой не сразу уехали. Не поднимая лишнего шума, нанимали местных за 100 тыс. рупий в день (1 доллар = около 10 тыс. рупий) и просили «собирать особые камни в мешок и грузить мешки в грузовик». Местные рабочие сначала 100 тыс. рады были – доход для захолустья о-го-го какой, а позже задумываться начали, зачем, почему и как. Слово за слово — прозвучала на Ломбоке своя «Эврика!».
Не последнюю роль в этом Пак Саффрудин сыграл, геолог с золотой шахты на Сумбаве. Он не эпический герой, конечно, но те, кто золотой лихорадкой с первых дней заболели, имя его нараспев произносят. В том числе и с его слов секотонские старатели учились, где копать, где не копать и чего потом с накопанным делать.
×
— Я им сказал, чтоб под землю не лезли, — сказал Пак Саффрудин. – Нет там под землей ничего. И завалить может. На земле тоже мало. Но чем народу еще заняться в сухой сезон. Здесь с апреля по декабрь ничего не растет, сухо так, что земля трескается. Пусть золото ищут. Не телевизор же смотреть.
Золота на холмах мало. Его и в земле мало, чтобы под землей найти, надо шахты рыть в глубину метров по пятнадцать. И лезть в них. Для храбрости пьют самогон, по статистике каждый месяц восемь человек из-под земли не возвращаются. Поэтому собирают золото с поверхности. Что тоже не кусками-самородками удачливых ждет, а разбросано золотыми жилами в камнях. Просто так с камнями не справиться, здесь особая технология нужна. На языке местных: «Налей ртути, получишь золото». Практически алхимия.
Процесс только выглядит несложным. Принесли с холма мешок камней, раздробили их, пересыпали в барабан (бегунную чашу), воды добавили, два-три тяжелых металлических раздробителя, генератор включили и пусть электричество тяжелую работу делает.
Процесс только выглядит несложным. Принесли с холма мешок камней, раздробили их, пересыпали в барабан (бегунную чашу), воды добавили, два-три тяжелых металлических раздробителя, генератор включили и пусть электричество тяжелую работу делает.
Через два с половиной часа открыли, раздробители вытащили, в полученное месиво добавили немного ртути, закрыли и еще на двадцать минут включили.
Ртуть тяжелая, на дне остается. Ее с помощью льда охлаждают, аккуратно переливают в кусок ткани, сложенный мешочком, и начинают мешочек полоскать в воде и выжимать.
Если повезет, на ткани останется один или несколько комочков грязно-серого цвета – смесь ртути с золотом или серебром. Из них формируют плотный шарик и взвешивают.
Заветный грязно-серый шарик – это еще не золото. Ртуть из амальгамы нужно выпарить, для этого нагреть на самодельной горелке, как у сварщиков. Делают это на открытом воздухе, на столе, огороженном с трех сторон бамбуковыми циновками или наспех сколоченными деревяшками.
Выпарили ртуть – получили настоящий результат. В виде золота, смеси золота и серебра или серебра. И можно к скупщикам нести. За грамм золота до трехсот пятидесяти тыс. рупий можно выручить.
Деньги в захолустье очень любят, потому что их толком здесь не было ни у кого. Сколько может заработать рыбак или фермер, вернее, сколько ему наработать нужно, чтобы излишки на рынок отнести можно было?
— Я когда девчонкой была, в хороший год у нас пять-десять млн. рупий в год было. На семью из двух взрослых и десяти детей, — рассказала Ибу Саруни, жена старателя Пака Садина. – Если год неудачный, то пятьсот тыс. рупий всего.
— До того, как муж золотом начал заниматься, мы бедно жили. Иногда приходилось на 10 тыс. рупий семью кормить. Но и сейчас мы небогатые. Дом новый, но построен не только на «золотые деньги». Коров пришлось продать.
— Я когда девчонкой была, в хороший год у нас пять-десять млн. рупий в год было. На семью из двух взрослых и десяти детей, — рассказала Ибу Саруни, жена старателя Пака Садина. – Если год неудачный, то пятьсот тыс. рупий всего.
— До того, как муж золотом начал заниматься, мы бедно жили. Иногда приходилось на 10 тыс. рупий семью кормить. Но и сейчас мы небогатые. Дом новый, но построен не только на «золотые деньги». Коров пришлось продать.
Ибу Саруни про мужа говорит, что он «медленный», что путь у него такой: «если бог даст нам золото, оно никуда не денется». У брата мужа Пака Сарви личная история с золотом очень быстро разворачивалась. Один миллиард рупий с первой шахты заработал и сразу тратить начал. Землю купил в Пермуле и Матараме, три мотоцикла, барабаны для развития бизнеса, ремонт в доме сделал, дом для сына построил, жена в золотых украшениях на рынок ходила. Понадеялся на удачу, вложился в три шахты в Печанге и… Через год деньги закончились, а сам Пак Сарви заболел сильно Врачи сказали, легкие повреждены, а как именно и с каким прогнозом – неясно. Медицина в Индонезии платная, а единственный источник дохода теперь – барабаны в аренду сдавать по 10 тыс. рупий за одно использование.
В захолустье любят пересказывать истории, кто сколько на золоте заработал «за раз». Получается, что много. На деле выходит, что золотые деньги не такие быстрые. Работают обычно бригадой по 8-10 человек. У шахты и земли, на которой она расположена, владелец может быть, тогда ему платить приходится. Заработали пятнадцать млн., из них пять владельцу, десять между собой делят. Бывает, конечно, что эти миллионы за день пришли. А бывает, что и неделями пусто.
То, что ртуть ядовитая, некоторые знают. Сами руками в таз с водой и ртутью не лезут, и выпаривать ртуть не стремятся. И детям своим не разрешают. Льется только вода с остатками ртути в яму посередине двора. Недалеко может колодец находиться, из которого воду берут для себя. Приезжали гринписовцы, возмущались, что ж вы, неразумные, делаете, ртуть – яд, а вы ее вместе с водой сливаете прямо в землю. Здесь же вам жить и детям вашим. Но про отдаленную перспективу никто не думает. Вот оно золото, вот они деньги. Вот новый мотоцикл и новый дом. А что там дальше будет – иншалла. До сих пор от ртути в нашей деревне никто не помер, и мы не собираемся.
То, что ртуть ядовитая, некоторые знают. Сами руками в таз с водой и ртутью не лезут, и выпаривать ртуть не стремятся. И детям своим не разрешают. Льется только вода с остатками ртути в яму посередине двора. Недалеко может колодец находиться, из которого воду берут для себя. Приезжали гринписовцы, возмущались, что ж вы, неразумные, делаете, ртуть – яд, а вы ее вместе с водой сливаете прямо в землю. Здесь же вам жить и детям вашим. Но про отдаленную перспективу никто не думает. Вот оно золото, вот они деньги. Вот новый мотоцикл и новый дом. А что там дальше будет – иншалла. До сих пор от ртути в нашей деревне никто не помер, и мы не собираемся.
Ссылки по теме:
- 9 фактов о народах мира
- Интересное о группах крови
- Человеческой доброты пост
- 10 странностей датчан, которые удивляют иностранцев
- Британец выращивает мебель
Новости партнёров
реклама
