14209
4
Одним центральных персонажей романа «Золотой теленок» является мелкий жулик Михаил Самуэлевич Паниковский. Это чуть ли не единственный персонаж книги, выведенный без какого–либо сочувствия со стороны авторов. Он вздорный, шумный, ворует гусей, притворяется слепым и норовит обмануть своих «коллег» по отъему миллиона у Корейко. Даже смерть Паниковского подана комично, без малейшего оттенка трагизма.
Это не случайно. Дело в том, что у Паниковского был реальный прототип, которого что Ильф, что Петров искренне терпеть не могли – хотя и по разным причинам.
Напомню, что знаменитые советские фельетонисты родились и выросли в Одессе – своего рода криминальной столице Российской Империи. Особую роль в криминальном мире портового города играли польские банды. А самой крупной, известной и удачливой была группировка, возглавляемая Микалиной Ковской. Да–да, вы уже все поняли. Пани Ковская, гроза Одессы.
Налетчики пани Ковской гордо называли себя на польский манер «корсажи» (korsarze, то есть «корсары»), и хотя шутка напрашивается здесь сама собой, желающих поострить было очень немного. «Корсажи» были известны своим лихим поведением и, как сказали бы сейчас, «отмороженностью». За двадцать лет существования банды, польские налетчики совершили более трех сотен ограблений: они обчищали почтовые составы, банки, страховые общества, не боялись нападать на инкассаторов, а один раз даже сумели захватить часть казны Черноморского флота, фактически взяв на абордаж эсминец «Честный». Любопытная деталь – отец Микалины, Войцех Ковский, скончавшийся, когда будущей налетчице еще не исполнилось и двенадцати лет, служил лейтенантом на Черноморском флоте.
Как любые преступники, гангстеры Ковской активно использовали сленг и тайный язык. Цель будущего ограбления они называли gęś («гусь»), а сам процесс – oskubane gęsi («ощипать гуся»). Успешно освободив банковское хранилище или почтовый вагон от материальных ценностей, «корсажи» оставляли на месте визитную карточку – живого гуся с нацепленным на него галстуком. Гусей, к слову, пани Ковская разводила сама – было у нее такое милое хобби.
Блестящая история неуловимой банды подошла к концу совершенно неожиданным образом весной 1916 года. Во время ограбления грузового поезда в предместье Одессы в перестрелке случайно погибли оба машиниста, и неуправляемый состав врезался в цистерны с хлором. Большая часть налетчиков скончалась от острого отравления. Ковская выжила, но лишилась зрения. Мир организованной преступности безжалостен, и место ослабевшей банды немедленно заняли другие группировки. Кроме того, Ковская была единственной среди гангстерских главарей Одессы, которая не подписала в 1911 году конвенцию о разделе зон влияния. Пока ее банда была на пике триумфа, остальным преступным группировкам оставалось лишь смириться, но после этого неудачного ограбления, они хладнокровно перебили остатки ее людей. Те, кто сумел выжить, либо бежали, либо залегли на дно. Растеряв влияние и людей, она добыла новый паспорт, переехала под Киев и со смирением Диоклетиана продолжила разводить гусей.
Напомню, что знаменитые советские фельетонисты родились и выросли в Одессе – своего рода криминальной столице Российской Империи. Особую роль в криминальном мире портового города играли польские банды. А самой крупной, известной и удачливой была группировка, возглавляемая Микалиной Ковской. Да–да, вы уже все поняли. Пани Ковская, гроза Одессы.
Налетчики пани Ковской гордо называли себя на польский манер «корсажи» (korsarze, то есть «корсары»), и хотя шутка напрашивается здесь сама собой, желающих поострить было очень немного. «Корсажи» были известны своим лихим поведением и, как сказали бы сейчас, «отмороженностью». За двадцать лет существования банды, польские налетчики совершили более трех сотен ограблений: они обчищали почтовые составы, банки, страховые общества, не боялись нападать на инкассаторов, а один раз даже сумели захватить часть казны Черноморского флота, фактически взяв на абордаж эсминец «Честный». Любопытная деталь – отец Микалины, Войцех Ковский, скончавшийся, когда будущей налетчице еще не исполнилось и двенадцати лет, служил лейтенантом на Черноморском флоте.
Как любые преступники, гангстеры Ковской активно использовали сленг и тайный язык. Цель будущего ограбления они называли gęś («гусь»), а сам процесс – oskubane gęsi («ощипать гуся»). Успешно освободив банковское хранилище или почтовый вагон от материальных ценностей, «корсажи» оставляли на месте визитную карточку – живого гуся с нацепленным на него галстуком. Гусей, к слову, пани Ковская разводила сама – было у нее такое милое хобби.
Блестящая история неуловимой банды подошла к концу совершенно неожиданным образом весной 1916 года. Во время ограбления грузового поезда в предместье Одессы в перестрелке случайно погибли оба машиниста, и неуправляемый состав врезался в цистерны с хлором. Большая часть налетчиков скончалась от острого отравления. Ковская выжила, но лишилась зрения. Мир организованной преступности безжалостен, и место ослабевшей банды немедленно заняли другие группировки. Кроме того, Ковская была единственной среди гангстерских главарей Одессы, которая не подписала в 1911 году конвенцию о разделе зон влияния. Пока ее банда была на пике триумфа, остальным преступным группировкам оставалось лишь смириться, но после этого неудачного ограбления, они хладнокровно перебили остатки ее людей. Те, кто сумел выжить, либо бежали, либо залегли на дно. Растеряв влияние и людей, она добыла новый паспорт, переехала под Киев и со смирением Диоклетиана продолжила разводить гусей.
На этом снимке неизвестный фотограф запечатлел Ковскую и ее птичек. Ориентировочно, снимок датируется летом–осенью 1916 года.
Окончательно черту под жизнью бывшей королевы одесской преступности подвела Октябрьская революция. Ослепшая Ковская закономерно лишилась и дома и гусей. Чудом пережив гражданскую войну, она умерла в 1924 году в дешевой гостинице города Ямполя. Собственно, почти подробное описание ее смерти и приведено в «Золотом теленке»:
Однажды, когда вы вернетесь в пустой, холодный номер гостиницы «Марсель» (это будет где–нибудь в уездном городе, куда занесет вас профессия), вы почувствуете себя плохо. У вас отнимется нога. Голодный и небритый, вы будете лежать на деревянном топчане, и никто к вам не придет. Паниковский, никто вас не пожалеет. Детей вы не родили из экономии, а жен бросали. Вы будете мучиться целую неделю. Агония ваша будет ужасна. Вы будете умирать долго, и это всем надоест. Вы еще не совсем умрете, а бюрократ, заведующий гостиницей, уже напишет отношение в отдел коммунального хозяйства о выдаче бесплатного гроба…
Финальный вопрос: откуда Ильф и Петров знали Ковскую, и почему они так глумятся над ней в «Золотом теленке», выводя ее в виде склочного и жадного старика? Петров (тогда еще Катаев) не мог простить ей смерти сестры, ставшей случайной жертвой перестрелки при ограблении банка купца первой гильдии Ерохова. А с Ильфом история случилась скорее комичная. В 1913 году он будучи шестнадцатилетним подростком, пришел лично к Ковской просить, чтобы его взяли в банду. Ильфа тогда пленяла вся эта гангстерская романтика, и больше всего на свете он хотел стать дерзким и независимым героем–налетчиком. Но одним из требований было знание польского языка, на чем будущий фельетонист и срезался. Ковская собственноручно отвесила страждущему юноше подзатыльник и выставила на улицу. Оскорбленный в лучших чувствах Ильф тогда пообещал ей: «Вы не знаете меня. Я вас всех еще продам и куплю». И в 1931 году вместе с Петровым исполнил свою клятву.
Однажды, когда вы вернетесь в пустой, холодный номер гостиницы «Марсель» (это будет где–нибудь в уездном городе, куда занесет вас профессия), вы почувствуете себя плохо. У вас отнимется нога. Голодный и небритый, вы будете лежать на деревянном топчане, и никто к вам не придет. Паниковский, никто вас не пожалеет. Детей вы не родили из экономии, а жен бросали. Вы будете мучиться целую неделю. Агония ваша будет ужасна. Вы будете умирать долго, и это всем надоест. Вы еще не совсем умрете, а бюрократ, заведующий гостиницей, уже напишет отношение в отдел коммунального хозяйства о выдаче бесплатного гроба…
Финальный вопрос: откуда Ильф и Петров знали Ковскую, и почему они так глумятся над ней в «Золотом теленке», выводя ее в виде склочного и жадного старика? Петров (тогда еще Катаев) не мог простить ей смерти сестры, ставшей случайной жертвой перестрелки при ограблении банка купца первой гильдии Ерохова. А с Ильфом история случилась скорее комичная. В 1913 году он будучи шестнадцатилетним подростком, пришел лично к Ковской просить, чтобы его взяли в банду. Ильфа тогда пленяла вся эта гангстерская романтика, и больше всего на свете он хотел стать дерзким и независимым героем–налетчиком. Но одним из требований было знание польского языка, на чем будущий фельетонист и срезался. Ковская собственноручно отвесила страждущему юноше подзатыльник и выставила на улицу. Оскорбленный в лучших чувствах Ильф тогда пообещал ей: «Вы не знаете меня. Я вас всех еще продам и куплю». И в 1931 году вместе с Петровым исполнил свою клятву.
Ссылки по теме:
- Бабушка старая, ей всё равно
- Мировой судья из Адыгеи выбросил взятку из окна во время задержания
- Забавный костюм для собаки
- С бразильскими полицейскими шутки плохи
- Как выглядят и "звучат" беспроводные барабанные палочки
Новости партнёров
реклама
Люто плюсую!
)))
и это будет продолжаться до тех пор пока помнят Зиновьева
Трижды (в 1927, 1932 и 1934 гг.) исключался из ВКП (б) и дважды восстанавливался в ней. Расстрелян.
Разумеется, представляем мы Паниковского именно таким, благодаря Гердту.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Войцеховскийhttps://ru.wikipedia.org/wiki/Войцеховский
У Ильфа и Петрова, кроме Стульев и Теленка вобще нет стоящих произведений. Т.е. имеем два гениальных романа и все остальное - полная посредственность, без проблесков.
http://galkovsky.livejournal.com/259422.htmlhttp://galkovsky.livejournal.com/259422.html
А автор вобще читал "золотого теленка"?
по мне так смерть Паниковского самый трагичный момент в книге. Даже когда Шуру вяжут в толпе и то не так душещипательно.
А для начала - "Происхождение". Тоже не популярное, потому что чётко объясняет, почему в 17 году среди местечковых еврейских мальчишек появилось столько атеистов и революционеров.
Только и делов,
Высосал из пальца,
Басню Кемеров .